Описывая родоплеменной быт, пишут, что собственность коллективная, но это касается лишь основных фондов – земли и скота; есть и то, что передается по наследству в рамках семьи – по женской линии. Жена не наследует за мужем, поскольку муж и жена друг другу не родственники. Это правило сохранилось в Европе и теперь: переживший супруг не входит ни в одну из парантел (этот термин в европейском праве так же сохранился) и сильно ущемлен в правах наследования. Часто у пережившего супруга есть только право пожизненного пользования имуществом умершего супруга.

Опека отца над своими детьми не предусмотрена, однако отец имеет право на управление имуществом жены и детей. Именно эту модель описал Энгельс у античных греков: дети принадлежат роду матери, а отец – лишь регент, управляющий. В этой модели мужчине принадлежит власть, право управлять, а женщине – собственность, право владеть. На этом же юридическом основании в 1732 году Карл Альбрехт, курфюрст Баварии и Фридрих Август, курфюрст Саксонии претендовали на часть земель Габсбургов от имени своих жен, дочерей Иосифа I Габсбурга, а точнее, от имени дочерей его жены. В рамках Салического права эта претензия юридически безупречна, но Габсбурги изменили Салическое право с помощью Прагматической санкции, и притязания зятьев утратили юридическое основание.
Королевский суд власти над делами салической семьи не имеет, впрочем, все суды эпохи устроены по единому родоплеменному образцу: старшие родственники судят младших. В Европе подобные патримониальные суды массово отменены лишь в 1848-1849 годах, — именно поэтому государственные судебные система и системы исполнения наказаний получили полное развитие, лишь начиная с середины 19 века.

СОЛИДАРНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Русские крестьяне затаптывали конокрада всей деревней, включая малых детей, — чтобы идти в ссылку вместе, всей общиной. Это видоизмененная вендетта, когда вся семья (род) солидарно отвечает за адекватную месть семье преступника. Однако все понимают, что штраф за убийство отрезвляет лучше встречного убийства, а риски ниже. То есть, когда Салическое право вводит крупные, неподъемные для одного человека штрафы за убийство, это чрезвычайно умно.
«Неплатежеспособный убийца… может привлечь… родственников к уплате недостающей суммы… Если… родственники не покрывают долг… все друзья и знакомые должника получают возможность выкупить преступника», — так написано в Салической правде. От этого требования солидарной ответственности родичи отказаться не могут: если вовремя из рода не изгнали, за своего придется платить.
Бывает и обратная ситуация. Если человек хочет освободить себя от рисков, связанных с солидарной ответственностью за высокие штрафы, наложенные на членов семьи, он может прекратить принадлежность к семье с помощью обряда отречения от рода. Аналогичное прекращение солидарной ответственности наступает у мальчика в момент символической смерти перед женитьбой. Он порой даже теряет право зайти в гости в родительский дом, а не то, чтобы нести солидарную ответственность с родителями по искам.
Здесь стоит упомянуть изгнание Малиналли — ацтекской принцессы и супруги Эрнана Кортеса — из рода, лишившее ее сына от Эрнана Кортеса династических прав, а самого Кортеса – права стать правящим регентом при своем сыне.

Намного чаще, чем отказ от солидарной ответственности, встречается принятие таковой – обычно через братание или усыновление.

РИМСКОЕ МИЛОСЕРДИЕ
В Европе эта тема обильно зафлужена историей о Caritas Romana (Римском милосердии), когда дочь тайно пробирается в тюрьму и кормит грудью приговоренного к смерти через голодание отца. На деле, смысл истории не в голодании.

Уже то, что мужчина оказался в тюрьме, означает, что его собственный род с ним порвал, — чтобы не нести солидарной с ним ответственности. В такой ситуации его ждала выдача роду-истцу и, возможно, — смерть. И вот едва дочь покормила отца грудью, она сделала его своим молочным сыном и получила юридическое право на солидарную с ним ответственность и, соответственно, на выкуп. Если речь шла о выплате штрафа за убийство, и у нее были нужные деньги, она его действительно спасала – поэтапно и юридически корректно.

УСЫНОВЛЕНИЕ В БРАТСТВАХ
Фигуры знаменитых женщин-пиратов указывают на то, что понятие «береговое братство» — не пустой звук, а пираты действительно проходили через обряды усыновления названной матерью братства. Функция пиратской королевы вовсе не в том, чтобы бегать по палубе с саблей и грудью наголо; она обеспечивала юридическое единство своей разношерстной семьи.

УСЫНОВЛЕНИЕ КРЕСТЬЯНКОЙ
В числе «дурных обычаев» феодализма, описанных дореволюционным историком В. К. Пискорским значится арсиа — штраф в случае пожара в усадьбе крестьянина. Однако под похожим словом упоминался ещё и обычай, по которому сеньоры заставляли крестьянок кормить грудью своих детей, что вызывало протесты. Историки XIX в. спорили о содержании этого термина, но сейчас под ним подразумевают именно штраф за пожар (взято в Марк Блок «Феодальное общество»).
Основной вопрос один: отчего крестьянки, запросто вскармливавшие грудью щенят и поросят, возмущались? Ответ известен: кого бы ни покормила грудью женщина пять раз, он становится ее ребенком, а она становится его матерью. Ее муж становится отцом ребенка, и каждый, кого также кормила грудью эта женщина, становится его братом или сестрой (radaa’ah).
Если сеньор взял власть над общиной не по правилам, принуждение жен старост к кормлению грудью сына нового сеньора изменяет статусы: захватчик становится родичем, избавиться от которого, например, убив, уже нельзя.
Феодальное устройство требовало подобных «семейных» обрядов на каждом шагу. Скрытая торговля землей порождала весьма нелепые ситуации: могущественный сеньор, приобретая землю какого-нибудь мелкого дворянина, был вынужден принести ему оммаж и стать его вассалом «руками и устами». Арсиа имеет совершенно тот же посыл.

УСЫНОВЛЕНИЕ ЦАРИЦЕЙ
Император Ираклий (сын) определенно был усыновлен супругой своего отца, чтобы стать выше статусом и получить формальное право на династический брак с Фабией-Евдокией, а значит, и на византийский престол. В традициях той эпохи Ираклия наверняка для этого покормили грудью.
Встречается и такое: «Вэй Чжунсянь – временщик начала XVII века. Захватил в свои руки власть благодаря связям с императорской кормилицей» (Владимир Иванович Семанов «Из жизни императрицы Цыси»). Тот факт, что кормилица была молочной матерью прежнего императора и стала трамплином для следующего, совершенно прозрачен: она и была той высокородной дамой, что обеспечивала пропуск наверх. Именно она – царская кровь.
Мария Фёдоровна Нагая – царица и последняя жена Ивана IV. 18 июля 1605 года имела торжественный въезд в Москву и признала Лжедмитрия I своим сыном. Если принимать сказанное выше, то лишь в этот момент уже фактически победивший Лжедмитрий обрел династические права.

ПРАВОВОЙ КОНФЛИКТ
Интересна ситуация с Константином, внуком Екатерины II. Это имя небывалое в династии Романовых, но распространенное среди византийских императоров. Константин выучил греческий язык, его воспитывали как наследника престола возрожденной Византийской монархии, а выкормила его «греческая кормилица».
В такой ситуации следует точно знать, насколько была родовита «греческая кормилица» Константина. Трех-пяти вскармливаний грудью достаточно, чтобы магический обряд усыновления состоялся, а Константин обрел вторую мать, — видимо, имевшую династические права на земли, находящиеся под контролем Османов.
И вот здесь надо учесть, что к тому времени молочные дети в исламе уже не являлись наследниками, — мусульмане эту традиционную, но крайне опасную в политике правовую норму убрали, а в Европе – являлись. В Европе и сейчас полноценно усыновленные дети обладают полным набором прав. Таким образом, Екатерина II ввязывалась в ситуацию, в которой в христианских странах захват ею Османских территорий был бы признан юридически безупречным, а в странах ислама – беззаконным. В 1831 году в разгар т.н. «Польского восстания» Константин и его супруга, о женской линии которой историки не пишут, скончались, и вопрос был закрыт.

ЛИКВИДАЦИЯ КОНФЛИКТА
В части стран ислама эта магическая процедура усыновления используется по прямому назначению и сейчас: кормление женщинами кузенов своих дочерей позволяет этим дочерям впредь не закрывать перед кузенами лиц, что в житейском смысле крайне удобно. В больших крестьянских родах, где без постоянной трудовой кооперации семей иногда просто не выжить, контакты разнополых кузенов неизбежны. По сути, перед нами никак не оформленное, но массовое противление запрету на необходимое на практике общение родственников. Правила поведения, сформированные в рамках элитарных гаремов с их постоянной борьбой за передающуюся половым путем власть, внизу, в реальной жизни часто не имеют смысла, и люди корректируют эти правила в сторону оздоровления отношений.

Теперь рассмотрим сложные, плохо понимаемые места обычного права.

О ПРАВАХ СЕНЬОРА
На слуху два права: право на первую ночь с невестами нижестоящих и право мертвой руки, то есть, право забрать из наследства нижестоящих то, что понравится. Чуть менее известно право сеньора на первенца (часто от него же и зачатого). Гипотезы о сути этих прав обычно замешаны на сексе и тирании, однако перед нами – логическое развитие семейных норм. У казахов первенца отдавали на воспитание в дом деда и бабки, и это семейная традиция, а не сеньоральная.
Можно предположить, что в основе должно лежать право старших на долю во всем, что получают младшие: если ты младший и что-то ценное получил, — поделись со старшими. Поэтому и первую рюмку иногда выливают, — это жертва предкам. Когда племенная верхушка начала процесс самоизоляции, она стала утрачивать моральные права на такие вещи: формальное право на часть из наследства налицо, а морального права за сеньором община уже не признает. Но есть в истоках прав сеньора и еще кое-что, на порядок более важное: демографическая политика общины.

СМЫСЛ ЖЕНСКОГО МОНАСТЫРЯ
В Сети есть видеоролик с языческим монастырем где-то в самой глубине Африки. Юные девы племени по достижению зрелости оптом поступают в этот монастырь, где находятся под неусыпным контролем шамана, трудятся в поле, совершают ритуальные совокупления с деревянной имитацией фаллоса местного божества и молят бога урожая послать их племени этот самый урожай.
Причина создания структуры: голод. Примитивное сельское хозяйство чрезвычайно уязвимо, порой неурожаи длятся до 2-3 лет подряд, и в такой ситуации контроль за рождаемостью – вопрос № 1. Каждая беременная, мало того, что ест за двоих, так еще и не на всякой работе пригодна. В иных сообществах встает вопрос об убийстве детей, а если этого нет, дети умирают сами, — их растущие организмы неспособны выжить на корешках и лебеде. И самый очевидный способ противостоять дополнительным зачатиям: приостановить браки, пока ситуация с урожаем не стабилизируется. Русская деревня это знает: браки сдерживают до урожая, и если урожай плох, под тем благовидным предлогом, что 13-15-летняя невеста не созрела, свадьбу откладывают еще на год. Понятно, почему в описанном выше племени девушки молятся именно богу урожая, и можно быть уверенными, что молятся они искренне. Требуется дождаться погодного «окошка», в котором племя сумеет создать запасы хотя бы на 3-5 лет.
В Тибете, где урожай хронически скуден, чтобы не голодать, создали практику убийства новорожденных девочек и традицию многомужества, когда на одну роженицу приходится по 3-4 кормильца. В Африке и Европе создали женские монастыри: женщины трудятся, но не рожают. В случае роста урожайности послушниц возвращают в мир, но если голод затянулся, самые старшие женщины принимают постриг, — просто потому, что для их возрастной группы женихов уже не найдется.

СМЫСЛ ПРАВА СЕНЬОРА
В странах Третьего Мира ритуальную дефлорацию осуществляет либо вождь, либо жрец (это и сейчас делается). В Египте середины 19 века невесту публично дефлорировал жрец – обернутым в чистый платок пальцем. Роль дефлоратора в такой ситуации: убедиться, что правила не нарушены, и девочек никто не трогал. Если девушка не девственна, придется проводить дознание и предавать виновного наказанию, — община не может позволить себе роскошь прощения подобных проступков. То, что в глазах никогда не голодавших и уж, тем более, не встававших на край жизни современных «праведников» выглядит, как спущенная нам сверху программа этичности, на деле, – закономерная крестьянская скаредность, вколоченная столетиями страха перед голодом. Никто не любит хоронить своих детей. Община предпочитает жестоко проучить подростка, не сумевшего удержать свой уд в штанах.
Совершенно тот же смысл в публичной демонстрации простыни, и совершенно тот же смысл в унаследованном помещиками от племенной структуры праве разрешать или не разрешать свадьбы. В России известны регионы, где помещики не разрешали свадьбы годами, иначе взятой в банке ипотеки дворянину не выкупить; вся прибыль будет уходить на предотвращение ситуации голода в подконтрольных общинах.
В Европе роль сеньора совершенно та же: именно сеньор планирует выживание своих деревень, а потому, когда парень недешево выкупает у сеньора право первой ночи, на деле, он дает сеньору ту сумму, что компенсирует потери от предстоящего периода беременности и кормления его будущей супруги.
Последнее судебное дело, когда дворянина наказали за пользование правом первой ночи, в России пришлось на 1875 год. Едва крестьяне стали переходить на выкуп земли, внешнее регулирование рождаемости стало юридически невозможным, и как раз на это время приходится начало борьбы с «незаконными рождениями». Google Ngram Viewer показывает первое упоминание слова «незаконнорожденный» в 1820 году и самый пик – в 1877-м, как раз около последнего суда за пользование правом сеньора. Проблема стала действительно горячей.
Судя по дате наиболее раннего упоминания о снохачестве (1875 год), оно, как явление, возникло в России синхронно с юридическим принуждением помещиков к отказу от права сеньора. И все еще общественно необходимые функции контролеров просто перешли на ступеньку ниже – крестьянским патриархам.
Во Франции поговорка «отвести невесту в монастырь» (для дефлорации монахами) в ходу и сейчас. И опять-таки это не блуд, а очевидно доступный в средние века способ регулировать рождаемость. В результате первенца очень часто отдавали в тот же самый монастырь – по суровому крестьянскому принципу: кто ребенка сделал, тот пусть его и кормит.
Если дефлорацию осуществляло светское лицо, например, фараон или султан, право на первенцев (и обязанность принять их) переходило к нему. Обстоятельства указывают на то, что, как минимум часть «налога кровью» (девширме, а, возможно, и ясыри) это именно такие случаи: мальчишек отдавали настоящим отцам, обеспечивавшим своему потомству приемлемую карьеру на государственной службе. С этой точки зрения египетские жрецы, использовавшие палец и платок, — самые хитрые: социальная роль исполнена, а всю жизнь содержать случайно зачатого бастарда уже не надо.

АНТИЧНАЯ ПРОСТИТУЦИЯ
Термин «проституция» трактуется как «выставить на позор», однако точная дефиниция выглядит иначе — «ставить впереди». Само слово родственно такому же многосоставному термину «конституция», где значение «впереди» уместно, а значение «позор» невозможно в принципе. Античные храмы выполняли ту же социально значимую роль, что и средневековые: выдавали будущей роженице разрешение на брак.

РЕЗЮМЕ
В свете сказанного заметная часть обрядов прошлого теряет ореол непристойности. Речь не о сексе, речь о стратегии выживания. В какой-то момент об этих истоках обычаев забывают, и в головах остается непристойная картинка, которую нельзя преподавать подросткам в школах. И, в отличие от этой непристойной картинки, подлинную картину прошлого преподавать можно: беременная школьница это и сейчас проблема – по тем же самым подлинным причинам.